Корреспондент газеты «Жизнь» имел удивительную возможность насладиться в Донецке наиболее значимым для МХАТ имени А. П. Чехова спектаклем «Белая гвардия», составить свое мнение об увиденном, а также расспросить Константина Хабенского о его персонаже и приоритетах в жизни.Константин Хабенский сегодня – наиболее востребованный российский актер. Удачное перевоплощение в образы отчаянного Антона Городецкого и мужественного адмирала Колчака вызвали повышенный интерес к актеру и за рубежом – недавно завершилась работа над фильмом «Мировая война Z», где Хабенский сыграл в паре с Брэдом Питтом. Впрочем, на этом признание заслуг актера не закончилось: в свой 40-летний юбилей Константин получил звание народного артиста России, и уже будучи в новом статусе предстал перед донецким зрителем в спектакле «Белая гвардия».
Константин, где вам было интереснее работать: на съемках сериала «Белая гвардия» или на театральной сцене в одноименном спектакле?
Это совершенно разные произведения, а потому говорить о том, где было интереснее, невозможно. Моя роль полковника-артиллерис-та Алексея Турбина в пьесе – собирательный образ из Най-Турса, Малышева и других, тогда как в романе это врач-венеролог. Это разные роли и сравнивать их не имеет смысла.
Я не скажу, что мне было легко в телевизионной версии «Белой гвардии», поскольку следовало проникнуть в ершистый характер Турбина-Булгакова. То, что мы задумывали, – это путь человека Турбина к становлению художника. Помимо такой сверхзадачи, приходилось вслух произносить не только внутреннюю речь героя, что в принципе никогда не делается, (обычно она звучит за кадром), но и вслух произносить литературный текст Булгакова о писателе, что тоже сложно. Все это надо было впитать и выдать.
Что касается пьесы, я могу сказать, что достаточно мало разбега и площади для роли Турбина, но из-за объема и знаковости роли приходится «копать» и «копать» каждый спектакль, додумывать образ и готовиться к нему не за пять минут до начала спектакля.
Помимо съемок в кино и занятости в театре, вы организовали работу школ-студий для детей. Расскажите о них.
Идея очень проста: мои коллеги в разных городах из театров приходят в какую-то определенную школу, скажем, Уфы, Воронежа, Казани, Екатеринбурга, Нижнего Тагила, Санкт-Петербурга, Перми или Новосибирска и во внеурочное время занимаются с детьми некоторыми актерскими дисциплинами. Такими, как актерская фантазия, пластика, художественное слово, кукольный театр или кино. Все это, конечно же, происходит в игровой форме. Это своеобразные студии творческого развития. Дети и их родители ничего за это не платят, нет также и никакого кастинга. Актеры, мои коллеги, помимо возможности самореализоваться получают еще определенную финансовую компенсацию.
Эта идея существует в реальности уже второй год. Я очень надеюсь, что летом состоится фестиваль-слет всех 12 студий. Пока это экспериментальная программа, самоцелью которой не является сделать из детей актеров и испортить их, а научить чувствовать себя свободно и выражать мысли, уметь говорить и самостоятельно думать, а также фантазировать и не бояться эмоциональных проявлений. Словом, выпустить из стен школы свободных людей.
Комедия с хорошей ситуацией и тонким юмором мне нравится больше, нежели любая трагедия. Трагедией можно обмануть, а заставить человека улыбаться что в театре, что в кино намного сложнее.
Какие-то выводы такого сотрудничества уже делали?
Это все, конечно же, отражается на школьной успеваемости. В первую очередь, на ответах у доски. Кроме того, происходит некое единение школ, ведь занятия проводятся в смешаных группах, и четкая градация между шестыми, седьмыми и восьмыми классами потихоньку стирается, поскольку дети открываются друг перед другом.
Как актер, что вы можете получить от работы с детьми?
Поскольку основные школы существуют первый год, дети еще принюхиваются и присматриваются. Те ребята из Казани и Екатеринбурга, которые занимаются уже второй год, говорят со мной на одном языке. Они понимают меня, задают вопросы и предлагают свои темы. Иногда очень резкие, ставящие меня в тупик. Я стремлюсь к тому, чтобы у нас не было понятия учитель-гуру и ученики, и подталкиваю ребят к тому, что мой приезд или приезд моих коллег – Сергея Безрукова, Сергея Гармаша, Сергея Маковецкого, Олега Меньшикова, Михаила Ефремова и других – приезд не каких-то известных актеров, а просто людей, с которыми хочется общаться.
Вы говорили, что «в этой жизни есть смысл вкладывать деньги в детей»...
Я являюсь создателем благотворительного фонда, состоящего из двух основных частей. Первая – помощь онкологическим детям, у которых обнаружена опухоль в голове. К слову, к нам приезжает очень много детей из Украины в связи с тем, что иногда бывает неправильно поставлен диагноз или назначено неверное лечение. Вторая часть работы фонда – 12 творческих студий, которые финансирует Михаил Прохоров.
Я не говорю о том, что вложение денежных средств в онкобольных детей – самое выгодное. Естественно, это борьба и, к сожалению, к нам обращаются буквально в последний момент. Поэтому сейчас я думаю над другой идеей и ищу единомышленников в том, чтобы не хвататься за хвост, а за голову и создать диагностические кабинеты по всей стране для того, чтобы дети бесплатно проходили обследование в них. А из каждого кабинета были связи со всеми фондами страны по тем или иным проблемам. И как только мы услышим звоночек, сразу же последует реакция. Думаю, именно с этого следует начинать.
Вам приходилось работать с американскими коллегами. Было сложно?
Профессия у всех и каждого в руках, ногах, сердцах и головах. Если бы не нужно было переключаться на английский язык, вообще было бы замечательно.
Подходы в российском и американском кинематографе одинаковы, а возможности разные. Но все же играть приятнее дома.
Какие роли вы хотели бы сыграть?
Я сейчас занят в съемках фильма по роману Алексея Иванова «Географ глобус пропил», съемки которого заканчиваются весной. Кроме того, рассматриваю одно кинопредложение. В театре я пока присматриваюсь, чтобы мне хотелось сыграть.
Выражаем благодарность КТА «Карина» за помощь в подготовке материала.
Наталья ЛЕХАН