Народный депутат от Партии регионов, член комитета по вопросам свободы слова Елена Бондаренко поделилась своим мнением о скандальном законопроекте, о наличии цензуры на TBi и отношением к рейтингам свободы слова.Давайте начнем с последнего скандального законопроекта – о клевете. Его подача Виталием Журавским на рассмотрение в Раду, принятие в первом чтении, заявление автора об отзыве и, наконец, принятие парламентом решения об отмене – что это вообще было?
Если говорить глобально, то законопроект Журавского – это была постановка диагноза украинскому обществу, в котором никак не защищена деловая репутация, честь, достоинство человека, не защищено право гражданина на объективную сбалансированную информацию, в котором есть джинса, медиакиллерство.
Но в рамках предвыборной кампании любой шаг, даже не связанный с выборами, все равно будет рассматриваться в их контексте. От этого мы не уйдем.
Вопрос насчет проекта о клевете возник не в первый раз за этот созыв – это уже третий на моем веку, как парламентария шестого созыва. Проекты были разные, с разными сроками давности, от разных политических сил. В итоге – проблема осталась.
Но откуда такая необходимость в уголовной ответственности за клевету? Есть административная – ее недостаточно?
А вы много знаете людей, которым помогла административная ответственность, среди тех, кого оскорбили, унизили, чью репутацию разрушили? Это касается не только граждан, но и предприятий. У нас финансово-промышленные группы, политические партии воюют друг с другом абсолютно нечестными методами, а журналист становится жертвой в этой системе – помогает распространять эту ложь.
Так тогда нужно решать проблему зависимости СМИ.
Безусловно. И это тоже. Однако мы же сейчас обсуждаем политическую привязку.
Вот о политической составляющей. Парламентские юристы, например, в пух и прах раскритиковали данный законопроект, заявив о том, что это советская авторитарная практика. В ПАСЕ также обеспокоились возможностью принятия проекта.
Европа может служить для нас примером во многих вещах. Но непонятно, когда европейское сообщество вдруг начинает предъявлять к Украине претензии, в которых, скажем так, оно само не является образцом. Европейский союз, европейские структуры выступили против данного законопроекта. Смотрим на их законодательство – у них это есть! В Италии вообще недавно на четырнадцать месяцев посадили в тюрьму журналиста за распространение лжи.
Но когда претензии предъявляют к тем нормам, которые есть в законодательстве европейских стран, – это политика даже не двойных, а тройных стандартов.
Правовая система в Украине, по-вашему, готова к такому законопроекту или нет?
Нет. Если бы наша судебная система была абсолютно прозрачной, справедливой, если выносилось хотя бы 85-90-98% адекватных, правовых и базирующихся на четком соответствии закону решений, тогда можно было бы говорить, что, как вариант, уголовная ответственность за особое посягательство на деловую репутацию может существовать. Сейчас я это исключаю.
Что в итоге позволило «исключить» уголовную ответственность в данном вопросе?
Прежде всего, сработало мнение президента, понимание того, что он не подпишет данный законопроект. Вето президента – это работа на корзину. Смысл в работе над ним теряется. Сработало и то, что журналистское сообщество проявило солидарность, дружно вышло на протест. Плюс тот факт, что отдельные политики нашли в себе силы не бояться убеждать большинство изменить точку зрения.
Из последних примеров, когда стоило бы защищать права журналистов – ситуация с «Левым берегом» и телеканалом ТВі. Как член комитета по вопросам телевидения и радиовещания, как член комитета по вопросам свободы слова и информации вы пытались разобраться в проблеме?
«Левый берег» из своей ситуации, слава богу, вышел достойно. Ситуация по ТВі меня удивляет. Более того, у меня есть подозрения, что руководство канала реализует определенный политический сценарий. Там весь коллектив и весь канал используются генеральным директором в угоду его разыгравшимся политическим амбициям: он очень успешно на спине своего коллектива въехал в список Объединенной оппозиции на престижное одиннадцатое место.
Плюс нужно смотреть так называемую кредитную историю господина Княжицкого: финансовые скандалы, связанные с различными местами работы, некрасивые уходы, перепродажи медиа по причине плачевного финансового состояния. Случай же не единичный. Уходил он не очень хорошо, после него оставались какие-то долги, какие-то странные конфликты с теми, кто возглавлял те или иные средства массовой информации. Возникает вопрос: а не является ли история вокруг ТВі такой же стандартной авантюрой в его жизни, когда он использует предприятие, на котором работает, ради каких-то своих финансовых, а теперь уже и политических выгод?
А кто получил выгоду от исключения ТВі из каналов кабельных сетей?
По поводу недавнего заявления Нацсовета, с которым я нахожусь в постоянной дискуссии и не поддерживаю очень многие его решения, несмотря на то, что этот Нацсовет уже мы выбирали. Посмотрите, сколько каналов было исключено, кроме ТВі, из сетей, – 104! ТВі же просто в упор, в линзу не видит, что пострадали не только они.
Более того, когда мы (а я еще являюсь президентом Ассоциации правообладателей и поставщиков контента) по негативному решению Нацсовета о введении универсальной программной услуги в начале августа проводили чрезвычайный съезд провайдеров, туда пришли представители ТВі. Но сюжет они не дали – им это было невыгодно. Моя оценка: на ТВі существует цензура.
Цензура чья? Княжицкого?
Совершенно верно. То, что им выгодно, они в эфир выдают, то, что невыгодно, не выдают. Но что самое поразительное: на чрезвычайном съезде кабельщиков присутствовал представитель ТВі, который выступил, и его выступление снимали, однако тоже не дали в эфир. Очень странное раздвоение. ТВі присылает одного из своих менеджеров, который выступает по проблематике введения универсальной программной услуги, по рискам, которые несет это решение Национального совета для нишевых каналов как отечественных, так и зарубежных провайдеров, а они молчат. То есть они вообще разбираться с проблемой, почему так произошло, не стали.
И их, я так думаю, в своем противостоянии с Нацсоветом ждет неуспех. Они заботятся только о себе, не думают о том, что есть и другие каналы, которые пострадали от решения Нацсовета. Никакого единства, никакой солидарности по отношению к тем, кто пострадал точно так же, как они. Это плохо, это говорит о том, что рынок разрознен. А также о том, что и дальше – пока он будет разрознен – Национальный совет как государственный регулятор может позволять себе такие решения, которые скажутся негативно на развитии всего рынка.
Оцените в этом же контексте вылазку Татьяны Чорновил в Межигорье.
В стране третьего тура возможно все. И даже тот факт, что человек нарушил границы частной собственности и не понес за это никакой ответственности, тоже оказывается возможным. Как это может быть с юридической точки зрения правильным? Это все равно, что к вам залезли в сумочку, пока вы отлучились, или залезли в ваш личный компьютер, личные записи или нарушили пределы вашей квартиры, когда вы этого не желали.
Тогда почему не было реакции на вылазку ни со стороны президента, ни, по сути, со стороны правоохранительных органов?
Президент – хороший политик. Он прекрасно понимает, что в данном случае политические риски гораздо выше. Как у нас это все воспринялось обществом? На ура? Никто же не подумал, а если бы с ним такое случилось, в его квартиру кто-то бы влез без разрешения. Понравилось бы? К президенту, получается, лазать через забор можно, а к остальным – нет.
Что касается реакции правоохранительных органов. Вот давайте представим, что было бы, если бы… Например, открывается расследование по делу, которое можно трактовать как нарушение пределов частной собственности. Что бы сказали многие журналисты и даже вы? Сказали бы, скорее всего: произвол, плохая власть! Что уж и через забор перелезть нельзя? Свободу журналистке! Ну и все в таком духе.
В рейтинге свободы прессы от «FreedomHouse Украина» за два года опустилась на 9 позиций – со 115 места до 130. В чем проблема?
А «Репортеры без границ» засвидетельствовали, что Украина «подросла» на несколько позиций в плане свободы слова. Что касается подобных организаций, я к ним никогда не была благосклонна, никогда не считала их оценки объективными.
Более того, если разбираться с различными рейтингами, нужно понимать, на основе какой методологии они считаются. Методология иногда непрозрачна, иногда ошибочна, иногда вовсе непрофессиональна... Взять, например, методологию некоторых мониторингов средств массовой информации. Если брать зарубежную методологию, то там, как правило, присутствие исполнительной власти по комментариям, по новостям в СМИ четко отделено от политических сил – и провластных, и оппозиционных. Потому что власть всегда продуцирует информационные поводы. И смешивать это в одну корзину нельзя. У нас же исполнительную власть всегда считают вместе с провластными силами, и поэтому выходит абсолютно неадекватная картинка.
По материалам «Главкома»