О работе объектов энергетики Донецкой и Луганской областей в условиях военных действий, подготовке к осенне-зимнему периоду и об изменениях на энергорынке Украины в интервью МинПрому рассказали директор по дистрибуции и сбыту электроэнергии ДТЭК Игорь Маслов и директор по генерации электроэнергии ДТЭК Дуйсен Мергалиев.Как военные действия повлияли на работу дистрибуционных компаний ДТЭК в Донецкой и Луганской областях?
Игорь Маслов: Прежде всего – сотрудники наших компаний в зоне АТО вынуждены работать в опасных для жизни условиях. Далее, у нас массовые повреждения сетей. Больше ста линий 110 кВ не работают. Такое же количество поврежденных линий 35 кВ, обесточенные подстанции и, как следствие, огромное количество потребителей остаются без электроэнергии – на 12 сентября это более 200 тысяч человек. Такого масштаба разрушений в нашей истории еще не было. И последнее – это значительное снижение объемов потребления. В августе бизнес по передаче электроэнергии упал на 30% по сравнению с августом прошлого года. Это ключевые факторы, которые существенно влияют на дистрибуцию в зоне боевых действий.
Получается, там есть целые обесточенные районы?
Игорь Маслов: Есть обесточенные месяцами населенные пункты. Например, поселок Карловка в Марьинском районе обесточен 110 дней. Поселок Первомайка в Амвросиевском и Спартак в Ясиноватском районе обесточены почти 60 дней. Обстрелы в этих поселках не останавливаются. Часто одни и те же линии электропередачи восстанавливают по 10 раз и более. После уменьшения обстрелов в сентябре наши энергетики восстанавливают от 10 до 30 населенных пунктов ежедневно.
Есть обесточенные неделями предприятия, в том числе очень крупные, технологически сложные и техногенно опасные
Основное снижение произошло все-таки по сектору бытовому или по промышленному?
Игорь Маслов: Ситуация существенно затронула оба сектора. К примеру, в августе этого года падение потребления населением в донецкой области, в сравнении с августом прошлого года, составило 25%. Потребление промышленностью снизилось практически вдвое.
Как военные действия повлияли на работу ТЭС?
Дуйсен Мергалиев: Если говорить об отпуске электроэнергии – например, Луганская ТЭС вообще выделилась в остров из-за повреждения линий электропередачи. Сначала она работала тремя блоками, а сейчас - только двумя из-за ограничений по сетям. Для сравнения – в мирное время Луганская ТЭС работала практически без резерва, то есть шестью блоками, потому что Луганский регион - энергодефицитный. По Кураховской ТЭС 3-й блок работает с ограничениями, так как есть повреждения по системе линий 110 кВ. Еще 4 блока в работе – в этой части Кураховская ТЭС менее всего пострадала. По Зуевской ТЭС – работает один блок из четырех.
Хочу отметить, что сейчас очень много говорят о запасах угля на станциях, и это рассматривается чуть ли как не единственная причина снижения выработки электроэнергии. На этот вопрос надо смотреть более комплексно, потому что кроме производства электроэнергии еще существует вопрос ее передачи. Если мы не можем электроэнергию передать, то смысл накапливать уголь на складах, если сжигать его все равно нет возможности?
Какой ущерб от военных действий, если оценивать в абсолютном выражении?
Дуйсен Мергалиев: Если считать чисто физический ущерб нашим активам, то в генерации он небольшой. У нас есть незначительные повреждения – залетели снаряды на Зуевскую ТЭС. Мы проводим мероприятия, чтобы минимизировать негативные последствия, учитывая опыт Славянской и других ТЭС, которым повезло меньше, чем нам…. Кураховская, Луганская, Мироновская станции – на них повреждений нет. В дистрибуции – совершенно иная ситуация.
Игорь Маслов: . Я бы свой ответ разбил на 2 части. Первая – скажу прямо : а мы точно еще и не считали. Нам некогда, потому что основная цель - восстановить сети, поддержать тех, кто остался без света – и жителей, и промпредприятия. Вторая – более эмоциональная. Если откровенно: лично для меня основной ущерб в том, что у нас один погибший и семеро раненых. Вот это ущерб. Молодого парня, которому 23 года, уже не вернуть . Но если вас все-таки интересует ущерб в денежном исчислении, то на сегодняшний день он уже превысил 100 млн грн. Это то, что мы видим сейчас. На самом деле ущерб существенно больше. Мы даже еще не все повреждения осмотрели, не говоря уже об оценке. Есть такие места, куда мы просто не можем добраться из-за военных действий.
А кто погиб?
Игорь Маслов: Погиб наш сотрудник, мастер по обслуживанию подстанций, Николай Окунев. В конце августа в Донецке, около 2 часов дня, бригада вернулась на производственный участок после ремонта кабеля, вышли из машины и попали под обстрел. Пострадало трое: у одного легкая контузия взрывной волной, у второго – ранение мягких тканей ноги осколками, у Николая – осколочное ранение в живот. Его сразу же отвезли в больницу, но спасти жизнь врачи не смогли.
За чей счет ведутся восстановительные работы?
Игорь Маслов: Короткие ответы допускаются? За наш. Мы, конечно, надеемся, что государство разработает механизмы компенсации затрат на восстановление инфраструктуры. Но сейчас, повторюсь, восстанавливаем полностью за счет наших компаний.
Если говорить о тех затратах, которые идут на ремонты, сколько там в деньгах? Они же выросли, эти затраты?
Игорь Маслов: В районах, где нет военных действий, ремонты идут по графику и затраты соответствуют запланированным. С поправкой на инфляцию, конечно. В районах, где продолжаются военные действия, мы уже третий месяц практически не занимаемся ремонтами. Если говорить о затратах, то например, в прошлом году в компании «ДТЭК Донецкоблэнерго» затраты на ремонтную кампанию составили порядка 150 млн грн, а сейчас, только на восстановление, мы потратили уже более 100 млн.
Дуйсен Мергалиев: Из-за ситуации на Донбассе нам пришлось по всей генерации пересмотреть ремонтную программу. Нагрузка, которую мы не смогли выдавать на одних станциях, была переложена на другие ТЭС ДТЭК. Соответственно, пришлось сроки сокращать и ускорять работы, вводить трехсменный режим работы и нести дополнительные расходы. Например, ДТЭК Ладыжинская ТЭС работает аж пятью блоками, чего изначально мы не планировали. На Бурштынской ТЭС ускоряем капитальный ремонт блока, чтобы он был готов нести дополнительную нагрузку зимой для энергосистемы Украины. Похожая ситуация на Криворожской и Приднепровской станциях. На Донбассе – не поверите - ремонтные программы пока выполняем. Как говорится: нет худа без добра. Стоит блок – значит надо сделать ремонт, потому что когда-то, есть надежда, мы сможем его включить в работу, и он должен быть готов.
А как вообще доставка материалов, работа подрядчиков?
Дуйсен Мергалиев: Подрядчики, находящиеся в том регионе – приезжают, выполняют работы. Подрядчиков из других регионов – Западной Украины, Харьковской области, Запорожской – привлечь на ремонтные работы, например, на Кураховской или на Луганской ТЭС не представляется возможным. Соответственно, всю работу перекладываем на работников ремонтных цехов, дополнительно нанимаем местный персонал.
С доставкой оборудования возникают проблемы?
Дуйсен Мергалиев: Возникают. В первую очередь - с доставкой материалов, потому что часть производителей запасных частей находятся в зоне АТО. Например, из Краматорска, Донецка доставить материалы и запчасти на Мироновскую ТЭС, в Курахово и Счастье было крайне проблематично. Возникли проблемы с доставкой эксплуатационных материалов – соды, химреагентов. Пока получается находить решения, но все они - нестандартные, индивидуальные.
Во вторую очередь проблемы возникают с представителями заводов-изготовителей как западных фирм, так и местных. Например, харьковчане отказались посылать своих людей на пуск и наладку оборудования. И их можно понять – никто не хочет рисковать жизнью и здоровьем своих сотрудников.
Получается, эти все вещи делаются в основном за счет ваших же сотрудников?
Дуйсен Мергалиев: Получается так.
А модернизация проводится какая-то?
Дуйсен Мергалиев: Модернизация – да. Если говорить только о зоне АТО, началась реконструкция 11-го блока Луганской ТЭС, 9-го Кураховской, а также 3-го Зуевской станции. Несмотря на трудности, мы завозим оборудование в Счастье, доставили практически все, за исключением одной турбины. Работы по Кураховской ТЭС надеемся завершить в сроки – в марте 2015, если ситуация в регионе не ухудшится. В Зугресе возникли проблемы из-за более активных боевых действий, часть подрядчиков сняла своих работников, соответственно там небольшое отклонение – на месяц-два задержим завершение модернизации.
Это все за счет инвестиционных программ проводится?
Дуйсен Мергалиев: Да, инвестиционной составляющей, которую НКРЭ выделяет нам на модернизацию. Но надо понимать, что мы сначала тратим свои деньги, в большинстве случаев это кредитные средства, а потом через инвестсоставляющую нам эти средства компенсируют.
Приходится ли энергокомпаниям решать непроизводственные гуманитарные вопросы в зоне АТО?
Дуйсен Мергалиев: Никто не мог предвидеть такого, но на сегодняшний день станции стали точкой опоры в малых городах. Например, в Курахово – директор станции организовывал подвоз питьевой воды, уже 3 месяца возим, потому что канал не работает и воду больше неоткуда взять. Также он организовал ДНД (добровольная народная дружина). То же самое на Луганской ТЭС, на Кураховской ТЭС, приходилось ездить в милицию, договариваться, чтобы выделили милиционера, потому что ДНД не имеет права дежурить без работника милиции. Многие вопросы, связанные с поселением людей, помощью в восстановлении жилья, покупкой медикаментов, поставкой оборудования для больниц – решают на ТЭС. Буквально на днях завезли продукты в Курахово, в Зугрес. Вопросы, которые были нам совершенно несвойственны до сегодняшнего дня, сейчас на плечах наших руководителей станций.
Как идет подготовка объектов ДТЭК к зиме?
Дуйсен Мергалиев: Если не говорить о зоне АТО, то, несмотря на пересмотр графиков ремонтов, объемы работ мы старались выполнять, оптимизировав их за счет круглосуточной работы, работы в выходные дни. О зоне АТО я уже говорил. С точки зрения накопления топлива возникают проблемы в связи с тем, что бОльшую часть угля поставлял Донбасс. Уровень запасов на складах где-то выше, где-то ниже планового объема, но в целом ситуация контролируемая. Предвидя проблемы, возникшие с газом, мы закупаем дополнительные объемы мазута, потому что у нас станции могут пускать блоки как на мазуте, так и на газе.
Какие запасы, если в цифрах говорить, на ваших станциях?
Дуйсен Мергалиев: Склады заполнены где-то наполовину на сегодняшний день. Бывали годы, когда и меньше было. Но тут нужно смотреть на реальные потребности, на то, что идет спад промышленного производства и потребления в жилом секторе. Ситуация сложная, но действительно управляемая.
Как готовятся к зиме объекты дистрибуции?
Игорь Маслов: В Донецкой области, там, где не ведутся военные действия, готовимся планово. Например, в Мариуполе мы готовы к зиме практически на 100% , точно такой же уровень готовности на севере области - где не было серьезных разрушений. В Днепропетровской области – все по плану, и к октябрю все основные работы по подготовке к зиме закончим. Единственная сложность: возможное ограничение по газу. Если это произойдет, неминуемо возрастет уровень потребления э/э, и как следствие, повысится аварийность электрических сетей из-за их перегруза. Что мы уже сделали: подошли системно, проанализировали состояние электрических сетей как в крупных городах – Днепропетровск, Никополь, Кривой Рог, Мариуполь, так и небольших населенных пунктах где есть газовые котельные. Если сеть перегружена или загружена уже сегодня под 100%, мы понимаем, что с началом отопительного сезона и ограничений по газу у нас возможны проблемы. Поэтому разрабатываем специальные мероприятия, уже сейчас начинаем расшивать узкие места, увеличиваем аварийный запас кабельно-проводниковой продукции, выключателей и пр.
При этом, нужно со всей ответственностью понимать, что степень подготовки к зиме в регионах, где продолжаются военные действия, напрямую зависит от того, когда наступит мир. И чем раньше это произойдет, тем лучше мы подготовим объекты к зиме.
Что бы Вы посоветовали нашим читателям для эффективного использования обогревательных приборов зимой?
Игорь Маслов: Хочу призвать всех потребителей к нескольким несложным действиям. Первое – если покупаете обогревательные приборы, выбирайте современные и экономичные, даже, если они немного дороже. Лучше переплатить за обогреватель 50 гривен, чем сжечь проводку в многоэтажном доме, и остаться и без тепла , и без света. Второе – думаю, что ваши читатели - просвещенные люди, и они понимают, что такое часы утреннего и вечернего максимума потребления. Это время с 8.00 до 10.00 и с 20.00 до 22.00. Просьба в эти периоды всячески снижать объемы электропотребления. Поэтому, по возможности, не включайте электроприборы в часы упомянутых максимумов. Это поможет единой энергосистеме Украины сбалансировать объемы производства и потребления электроэнергии. И еще одно: кроме сетей энергоснабжающих компаний, есть узкие места и во внутридомовых сетях, которые принадлежат ЖЭКам, ОСМД и т.д. поэтому, еще раз призываю всех бережливо и по-хозяйски относиться к потреблению электроэнергии.
Сейчас государство планирует отключения, насколько они неизбежны, насколько их можно избежать?
Игорь Маслов: Ограничение населения – это крайняя мера, к которой мы вынуждены прибегнуть в сложившейся ситуации. В первую очередь она направлена на прохождение осенне-зимнего периода в условиях нехватки угля и газа. Веерные отключения, если они будут, планируются так, что не будет один и тот же дом обесточен и утром, и вечером. Обесточения будут производится секторально, чтобы минимизировать дискомфорт наших потребителей. Поэтому нужно понимать: чтобы подготовиться к отопительному сезону, возможно, придется потерпеть определенные неудобства. Нужно помочь энергосистеме войти в зиму. Если хотите - сегодня мы вкладываем в то, чтобы прожить спокойно три-четыре холодных месяца. В конце 90-х мы это уже проходили, и выстояла энергосистема Украины, и вышла из ситуации дефицита, и все это время единая энергосистема работала стабильно. Уверен, все будет хорошо и в этот раз.
Возможно ли прохождение осенне-зимнего периода без ТЭС Донецкой и Луганской области?
Игорь Маслов: Очень сложно мне сейчас представить, как будет работать энергосистема Украины без станций Донецкой и Луганской областей, так же, как и работу станций Донецкой и Луганской областей вне энергосистемы Украины. В единой энергосистеме все взаимосвязано. Могу привести пример – на Запорожской АЭС сейчас «заперто» 600 МВт мощности, потому что ее некуда выдавать. Вот что значит сейчас разбалансированная система, лежащие на земле линии 330 кВ и тому подобное. Гипотетически возможна реализация любого режима работы электростанции, но однозначно это будет неустойчивая система, с дополнительными рисками, некоторые из которых уже сейчас реализуются.
Дуйсен Мергалиев: Кроме того, ТЭС зачастую являются градообразующими: у нас таких девять из десяти. Соответственно, что будет с жителями этих городов и округи, которые работают на станциях в основном, плюс города отапливаются от наших станций?..
Есть ли возможность и целесообразность переориентации работы "Бурштынского энергоострова" с экспорта на поставки на внутренний рынок?
Дуйсен Мергалиев: Из 12 энергоблоков, которые там установлены, два могут работать в обе стороны. Вот эти два блока сейчас постоянно загружены на объединенную энергосистему Украины, они на экспорт не работают. Кроме того, из остальных блоков в настоящее время бОльшая часть работает на украинскую часть Бурштынского энергоострова – на три области. То есть из 1440 МВт пиковой мощности станции на экспорт идет 200-250 МВт.
Технически – станцию возможно переориентировать на Украину. Вопрос, сколько это стоит и сколько времени займет. В свое время выделение Бурштынского энергоострова было целой государственной программой, приборы возили в Германию для программирования под европейскую энергосистему. Чтобы развернуть блоки в другую сторону, нужно проделать большую работу: это и физическая реконструкция сетей вокруг Бурштына, и Бурштынской подстанции, и ОРУ (открытого распредустройства), систем автоматики и защит и так далее. Это колоссальная работа, которую я сейчас даже оценить не могу. Извините, но перед началом зимнего периода затевать что-то подобное – равносильно самоубийству... Кроме того я считаю, что в текущей ситуации для страны валютные поступления очень важны. И последний немаловажный аргумент – это рынки. Как только мы уйдем с внешних рынков, их моментально займут станции, которые сейчас простаивают в Европе. И вернуться обратно будет практически невозможно.
В связи с ассоциацией с ЕС, планируется ли переход всей энергосистемы Украины в единую европейскую энергосистему?
Игорь Маслов: У Министерства в планах два года на переход. Мы, как люди технические, немножко сомневаемся, что уложимся в два, возможно, будет чуть дольше, но есть и иные способы параллельной работы - например, вставки постоянного тока – распространенная в мире практика. Но переход в единую европейскую энергосистему - это правильно, нам нужно двигаться по этому пути.
Как вы оцениваете реформу НКРЭ?
Игорь Маслов: Право на жизнь имеет любая модель. И несколько лет назад, когда шло обсуждение регулирующего органа, мы, ДТЭК, были сторонниками единой комиссии, которая будет регулировать все вопросы электроэнергии, газа, тепловой энергии и воды. Но потом было принято решение о создании Национальной Комиссии регулирования рынка коммунальных услуг. И две Комиссии функционировали вполне успешно. Сейчас принято решение об их объединении. Уверен, это вполне жизнеспособная модель регулирования таких сложных рынков.
17 сентября состоялось первое заседание Национальной комиссии, осуществляющей государственное регулирование в сферах энергетики и коммунальных услуг, пришедшей на смену НКРЭ. Как вы оцениваете его итоги?
Игорь Маслов: В комиссию вошли люди с большим опытом работы в энергетике. Они прекрасно понимают, в какой ситуации сегодня находится отрасль. От профессионализма и скорости принятия решений этими людьми во многом зависит, пройдет ли Украина предстоящий осенне-зимний период. Время на раскачку нет. Топливно-энергетический комплекс ждет срочных и выверенных решений, например, по обеспечению углем теплоэлектростанций. Надеюсь, что в ближайшее время мы их увидим. Счет идет на дни, а не на недели.
Дуйсен Мергалиев: На первом заседании комиссия решила приостановить с сентября 2014 года начисления инвестиционных составляющих по проведению реконструкций шести энергоблоков ТЭС ДТЭК. Речь идет о блоке №7 Добротворской станции, №10 Бурштынской, №15 и №11 Луганской, №3 Зуевской, №9 Кураховской. Из перечисленных объектов в активной стадии реконструкции находятся энергоблоки №11 Луганской ТЭС, №3 Зуевской, №9 Кураховской. Приостановка их финансирования не позволит завершить реконструкцию в запланированные сроки.
Деньги на реконструкцию энергетики могут получить только из двух источников: либо из тарифа, который формируется на рыночных принципах и обеспечивает рентабельность, либо за счет гарантий регулятора в форме инвестсоставляющей. Пункт первый не работает, так как тариф в Украине регулируемый, пункт второй не работает, потому что НКРЭКУ инвестсоставляющую отменила.
Если срочно не будет восстановлено начисление инвестсоставляющих для завершения реконструкции по 3-м энергоблокам, работы по которым находятся в активной фазе, уже в 2015 году в энергосистему Украины только по этим ТЭС возникнет дефицит суммарной мощности - 750 МВт, что можно прировнять к мощности одного атомного блока.
Что будет с тарифами на электроэнергию?
Игорь Маслов: В стране тарифы устанавливает регулятор. Влияние любого участника рынка на тарифы – крайне ограничено. На самом деле, глупо было бы отрицать, что нам нужен более высокий тариф тепловой генерации, или что мы требовали роста тарифа на передачу электроэнергии. Но решения принимает регулятор, и прошлый состав, и позапрошлый состав – очень жестко себя вели в этом смысле, всеми силами сдерживали рост тарифов. Далее я скажу только свое мнение. Объективные факторы таковы, что уголь из ЮАР дороже, чем уголь из Донбасса; с ценой на газ – вопросы; если кто-то думает, что он купит себе полные склады мазута по той же цене, которая была в прошлом году – этого не будет, рынок мгновенно реагирует на то, что у нас стоят шахты и т.д. Все эти энергоносители лежат в себестоимости одного киловатта. Дальше логика понятна? Будет расти все, к сожалению, для этого есть предпосылки. Тут не вопрос чьей-то воли, не вопрос способности регулятора управлять процессом - такова объективная реальность. Насколько будут расти тарифы – это сейчас обсуждается на уровне регулятора и профильного Министерства.
Вот сейчас вы не чувствуете угрозы реприватизации или недружественных поглощений со стороны близких к новой власти олигархов?
Игорь Маслов: Процесс приватизации проходил открыто, на конкурсной основе. Предпосылок для реприватизации нет. Мы взяли на себя огромное количество обязательств и мы их выполняем в полном объеме. Наш акционер очень щепетилен в этих вопросах. Одно дело – популистские высказывания в прессе, не хочу их комментировать. Другое – материальная ответственность и конкретные дела.
Дуйсен Мергалиев: Фундаментом западной идеологии, про которую так много сейчас говорится в Украине, является отношение к частной собственности. Любая попытка реприватизации или передела сейчас просто добьет и без того не очень благоприятный инвестиционный климат в Украине. Этого делать нельзя, и я уверен, что правительство поступит рационально в этом вопросе. Будет следующая волна приватизации. И бюджет 2015 года не будет легче, чем бюджет 2014 года. А приватизационные деньги – один из источников бюджета. Давайте сейчас затеем реприватизацию, и посмотрим, кто согласится прийти на рынок, где отбирают то, что было приватизировано два года назад. Страна нуждается в инвестициях, для этого нужен устойчивый климат в корпоративном секторе. Поэтому я просто уверен, что никаких шатаний не будет.
Игорь Маслов: Энергетика – это не "ларек". Любой инвестиционный проект в энергетике – это миллиарды гривен, срок возврата которых – не менее десяти лет. Не нужно фантазировать, нужно понять, что у компании должны быть финансовые ресурсы - как собственные, так и привлеченные. И то, и другое – это атрибуты крупных компаний. Посмотрите на карту Европы и любой цивилизованной страны мира: в энергетическом бизнесе, в подавляющем большинстве случаев только крупные игроки, и в этой сфере нет частой смены собственника.
Беседовал Владимир Драбчук